Наблюдал картину: мальчик лет 7-8 прыгает в бассейн на головы проплывающих дам. Мама сидит рядом и очень радуется такому поведению ребёнка. Сначала дамы выражают неудовольствие, едва успев увернуться от тридцатикилограммовой тушки. Мамаша веселится. – «Онжеребёнок», – объясняет она действия малолетнего хулигана.

На пятом или шестом прыжке «бомбочкой» увесистый малыш всё-таки попадает в цель – точно ногами в мозг белокурой девушке. Блондинка ушла под воду, но быстро всплыла и завопила на весь бассейн. Если убрать её нецензурные слова, то можно подумать, что она ничего не сказала. Мне её эмоции понятны. Представьте, вам на голову падает гиря, весом 30 килограмм.

Самый интеллигентный человек сформулирует быстро и кратко свои переживания, если выплывет. Блондинка не была самым интеллигентным человеком, поэтому схватила маленького негодяя за ухо и вытащила из бассейна. «Онжеребёнок» не чувствовал за собой никакой вины, ибо бомбить блондинок коленями по голове ему мама не запрещала.

На ступеньках бассейна встретились два интеллекта: ушибленная по голове блондинка и «онажемать». Последняя сразу бросилась в драку, ибо нечего ограничивать права её ребёнка на бурное веселье в бассейне. «Онжеребёнок» уже знал, как правильно себя вести: он орал, как резанный, показывая, что больно ударился коленями о твердую белобрысую голову. «Онажемать» спасала своё чадо, таская за волосы пострадавшую блондинку.

Подбежали сотрудники бассейна стали разнимать дерущуюся свору. Тут появился «онжеотец». Он тут же понял, что надо кого-то наказать. Жену и ребёнка нельзя, они свои, можно блондинку, но она очень хрупкая, поэтому он ударил сотрудника бассейна, который разнимал дерущихся. К разборкам происшествия подключился весь бассейн, уже никто никого не бил, все дружно орали друг на друга.

А я вспомнил Африку.

Меня как-то занесло в одно племя на границе Кении и Танзании, люди там друг друга уже не едят много лет, наверное, тридцать-сорок, до этого всякое случалось. Но смертность всё равно высокая. Когда по ночам в джунглях всё чавкает и кричит ужасными голосами, становится понятно – сильные поедают вкусных. В природе жизнь достаточно проста и понятна. Проживающие там люди – часть природы, вкусная часть. Так думают тигры, леопарды, крокодилы – сильные и голодные представители сильной части природы.

Понял простую истину, детям там не надо ничего объяснять долго, всё понимают с первого раза. Если взрослые говорят – в эту речку не прыгай, там ждут еду крокодилы, то вопросов не возникает, в речку никто не полезет. Если попадётся глупый ребёнок, то это будет мёртвый ребёнок, без всяких слезливых восклицаний, «он же не понимает!», «онжеребёнок!». Ага, пойдите, расскажите это крокодилу.

Ещё вспомнил Америку.

Там во многих штатах можно привлекать к уголовной ответственности с 12-14 лет. Заходил в тюрьму, да, сидят. Кто учителя ударил молотком по голове за плохую отметку, кто изнасиловал одноклассницу, кому-то мешала машина соседа, и малолетний преступник её поджёг. «Онижедети!» – так воскликнет либеральная общественность.

Учитель с дыркой в голове, думаю, промолчит. Не знаю, что скажет двенадцатилетняя девочка, изнасилованная одноклассником.

Вернёмся в бассейн.

Хорошо, что у блондинки оказалась крепкая голова, но вполне реальна и другая ситуация: от удара коленями по затылку она легко могла потерять сознание и захлебнуться. «Онжеребёнок» не виноват, «онажемать», скорее всего, вообще не была бы привлечена к уголовной ответственности или отделалась бы условным наказанием.

А человека, который плыл по своим делам и никого не трогал, просто не будет в живых.

Правильно ли защищать своих детей? Да правильно. Только есть один критерий: если поведение ребёнка не причиняет и не может причинить вред здоровью и жизни других людей, тогда его права надо отстаивать. Защищать от тех, кто отнимает игрушки, обижает словесно или физически.

Но!

Если действия ребёнка, независимо от возраста, угрожают (или могут потенциально угрожать) здоровью или жизни других людей, то не надо включать состояние «онажемать» и защищать своего ребёнка.

Его действия надо остановить, пресечь. Иначе, это, рано или поздно, сделает кто-то другой, и большой вопрос – как и в какой форме.