Десять лет назад, когда мы с мужем въезжали на съемную квартиру, нас прямо у подъезда встретила бабушка. На первый взгляд – божий одуванчик в платочке. Вышла из подъезда, стоит, и так смотрит, прямо благостно.

А у подъезда стоим мы. И вещи везде лежат, на лавочках, в том числе.

У нас переезд в разгаре. Муж с друзьями – носят на пятый этаж, я – охраняю.

И тут эта самая бабуленька мне внезапно говорит – а ты мне не нравишься, милая моя – Мы еще с тобой поговорим… Говно тут свое разложила, погань, сесть некуда.

И, смачно так, пинает сумку с вещами, которая ближе к ней, и уходит.

Я даже ответить ничего не успела.

Позже выяснилось, что она живет под нами.

И началось…….

Вы стучите

Вы ходите

Вы двигаете стулья очень громко.

Вы ночью откалывали кафель в ванной. Как это нет в ванной кафеля? Ну так и понятно, почему! Вы же откололи его весь!

Вот! Вот сейчас вы передвинули стул!!!! Получите по батарее!! Я еще час вам буду стучать!!

Парень, который сдавал нам квартиру, сказал, что ему от нашей соседки было по 10 звонков в день:

Как мы держим столярную мастерскую на дому.

Как у нас миллион кошек.

Как мы крадем чужие рамы с балконов и потом их устанавливаем себе.

Как мы шуршим пакетами

Как ей не спалось ночью, она подошла к двери и слушала, а в подъезде кто-то прошел. И это были мы, наверняка!

Он сказал нам, что он не в претензии, потому что наша соседка снизу давно уже не в своем уме, что она на учете в психиатрическом диспансере, но все же, давайте окажем ей уважение. Она же в возрасте.

Я согласилась.

В общем, мы жили тихо, как мышки, где-то около года, но всё равно получали замечания и скандалы.

Ну а однажды все закончилось.

Потому что я так больше не смогла.

Мы спим. Суббота. 8 утра.

И тут – звонок в дверь.

Открываю – стоит бабуленька благообразная, та самая, соседка снизу.

И лицо доброе-предоброе такое у неё.

И она мне говорит: «Ты девка хорошая, но я на тебя в милицию напишу! Вчера слышала шум! И грохотало что-то. Это ж вы!»

И тут у меня и вежливость кончилась, и толерантность, настолько я уже была зла. Целый год ведь терпели мы с мужем ее паранойю и жалобы.

«Я щас тебя с лестницы спущу, сволочь старая. И я не посмотрю на возраст! В доме престарелых мы с тобой, падла, сейчас срочно увидимся! На твоих, сука, похоронах!»

Вот что сказала я.

Она несколько, скажем так, смутилась…

И отступила на исходные.

Ни разу больше мы не слышали ее угроз. И хозяину квартиры она звонить перестала. И даже начала здороваться при встрече.

Вот я и думаю – а зачем я год терпела, спрашивается, и по квартире ходила на цыпочках?

Видимо, иногда именно хамство – это решение проблем. Как бы ужасно это не звучало.