Иду как-то по коридору мимо кабинетов, где занимаются начальные классы. Вижу картину «Вынос тела». Четыре крепких третьеклассника за руки и ноги выносят визжащего и бьющегося в истерике товарища из класса. Бережно кладут его на пол и убегают в класс, закрыв за собой дверь.
«Товарищ» с криками и воплями подскакивает к дверям и начинает бить по ним руками, ногами и головой до полного изнеможения. Ба! Знакомые все лица! Это же Андрюшка – головная боль всей школы.
В первом классе он прославился тем, что постоянно бил детей, а одной девочке проткнул ножницами щеку. Папа девочки хотел его прибить, но малолетнего засранца успели спасти. Родители постоянно писали жалобы и коллективные требования убрать его из класса, пока руководство не удовлетворило их. Ну как удовлетворило? Перевели его из 1Б в 1В. Исключить же нельзя.
На новом месте он вел себя по-старому и уже другие родители потребовали убрать его из класса. Мама Андрюшки выступила против. Она воспитывала Андрюшку одна, за каждый проступок его лупила, поэтому считала себя хорошей матерью. Приходя в школу, она кричала и истерила. Краткое содержание воплей: «Школа – гавно, учителя – гавно, родители других детей – гавно, Андрюшка – несчастный ребенок, директор, неожиданно – единственный вменяемый человек».
Медкомиссия которая исследовала психическое здоровье Андрюшки, серьезных нарушений психики не обнаружила. На комиссии он вел себя тише воды, ниже травы, мило улыбаясь словно ангелочек. Тесты выполнял, на вопросы отвечал. Ужасное поведение надо было как-то обосновывать, поэтому записали диагноз «социальная запущенность»
На этом основании его перевели на домашнее обучение. Весь второй класс он учился дома, а в третий снова пошел в школу. История повторилась, только на новом уровне. Он начал бить детей, они бить его в ответ. Снова начались переводы из класса в класс. Пока он не попал к одной уже немолодой учительнице, которая стала обучать детей не реагировать на его демонстративные истерики и выходки.
Это было непросто. Если ему что-то не нравилось на уроке. Например – учительница дала задание, а он не хотел его выполнять. Он с криком сбрасывал на пол все, что лежало на парте, причем как свое, так и чужое. Если реакции на его выходку не было, он успокаивался или начинал скидывать вещи других детей. При этом он пронзительно кричал, что не улучшало рабочую атмосферу на уроке.
Если учительница делала ему замечание или другим способом проявляла внимание к его выходкам, шоу могло продолжаться очень долго. Удалить с урока она его не могла, приглашать администрацию не имело смыла, чем больше зрителей – тем ярче играет артист.
Неожиданно учительнице на помощь пришли сами дети. Видя, как она мучается, они стали «выносить Андрюшку» из кабинета. При этом они его не оскорбляли, не били, а с невозмутимыми лицами санитаров психбольницы просто делали свою работу. Так было и в этот раз. Когда он успокоился и пообещал больше не психовать, его впустили в класс.
Со временем Андрюшка не исправился, но сбавил обороты. Наконец в пятом классе, произошло удивительное событие. Когда в очередной раз встал вопрос о переводе его в другой класс после драки с одноклассником, Андрюшка стал рыдать и валяться в ногах у своей матери, умоляя никуда его не переводить! Так он хотел остаться в этом классе.
Хотел учиться с детьми, которые выносили его, с которыми он умудрился прожить два года.
Директор вместе со Андрюшкой пришел в класс и спросил у детей их мнение о его переводе. На Андрюшку в этот момент был больно смотреть. Решалась его судьба. Он стоял маленький и жалкий, готовый в любую секунду разреветься. Класс, посовещавшись, решил его оставить. Как потом в личной беседе сказал мне его одноклассник, с которым он подрался: «Он конечно – говнистый, но все равно – наш»
После девятого класса Андрей, к этому времени серьезно увлекшийся спортом, поступил в школу олимпийского резерва. И даже я – старый скептик, поверил, что человек может отбросить прошлое и измениться к лучшему. Через полгода его выгнали оттуда за драку.
